Для погашения кредитов МВФ Украине придется продать все свои земли западной компании Monsanto, заявил американский политолог и экономист Пол Крейг Робертс в интервью RT. Под давлением МВФ Украина сократит размер пенсий, отменит выплаты жертвам аварии на Чернобыльской АЭС, а также уменьшит финансирование образования и здравоохранения, отметил Робертс. Киеву придется продать все национальные активы и земли сельскохозяйственного назначения, покупателем выступит Monsanto, производящая генетически модифицированные семена. Полученные от продажи средства придется использовать для оплаты кредитов МВФ.

Monsanto имеет прямой интерес к землям Украины, поскольку выращивание ГМО-злаков запрещено в большинстве стран ЕС, но не запрещено на Украине. Площадь украинских пахотных земель превышает площадь таковых в Европе. Если Monsanto начнет выращивать ГМО-культуры на Украине, то сможет поставлять в Россию и Европу более дешевые продукты питания, вытеснив с рынка местных производителей. Европа просто подсядет на дешевую продукцию Monsanto. «Украину ждет судьба Греции», — подчеркнул Робертс, некогда работавший экономическим советником в администрации Рональда Рейгана и считающийся отцом «рейганомики». «Все украинские предприятия, природные ресурсы, сельскохозяйственные угодья — все это будет принадлежать Западу», — заявил аналитик. Запад никогда ничего не дает без возврата. Заседание совета директоров МВФ по вопросу предоставления Украине нового пакета помощи в размере $17,5 млрд назначено на 11 марта.

Оказалось, что Савченко - не депутат Рады. По украинской конституции, депутатом является только тот, кто принес присягу в здании Рады.

Интервью француза из "Призрака". http://www.gazeta.ru/social/2015/03/05/6436273.shtml

— Ты сказал, что между тактикой, которую использует большинство подразделений ополчения, и той, которую тебе преподавали, есть серьезная разница. В чем она?
— Солдаты в Донбассе подготовлены по советской военной системе, которая появилась еще во время Второй мировой. По правде говоря, она сильно устарела и больше не работает. Из-за этого у нас много раненых и убитых. Слишком многое основано на спонтанных решениях. У нас же (французов) все построено на том, что каждый боец хорошо подготовлен, хорошо знает свое оружие и уверен в нем. При этом с ним проводят инструктаж перед каждой операцией, так что он прекрасно понимает, чем конкретно он будет заниматься в бою. Мы более серьезно ко всему этому относимся. Думаю, что если бы многие подразделения ополчения переняли натовскую тактику применения пехоты, потерь у армии Новороссии было бы меньше. У нас, например, предполагается, что ты перед каждым боевым выходом изучаешь пристально карту. Я не хочу сказать, что мы какие-то «суперсолдаты», но мы лучше организованы и дисциплинированы. Мы, например, не стоим долго большими группами на одном месте и не ждем непонятно чего. У многих здесь другой принцип, и это зачастую печально заканчивается.

— А украинская армия тоже по советской школе воюет?
— Она делает схожие с нами ошибки. Периодически воюют так же, как и советская армия. Поэтому нам нередко удается одерживать победу над украинцами. Но проблема в том, что к ним приезжает довольно много инструкторов из натовских стран и к ним поступает много нового оружия, амуниции и боеприпасов. У нас вот нет в достаточном количестве автоматов, танков, касок тех же не хватает. У них же много всего этого добра, и вдобавок они сейчас будут подготовлены натовскими военными. И как только на их большое количество оружия наложится хорошая подготовка, мы окажемся в полном дерьме, мы просто проиграем. Я не хочу, чтобы Донбасс потерпел поражение, я хочу, чтобы он заставил Украину отступить и победил. Но тут вопрос в том, кто раньше успеет научиться воевать. Мы не должны дать им время подготовиться и вооружиться. Мы должны стать профессиональнее, наладить взаимодействие друг с другом, стать мобильнее.

Иначе они воспользуются перемирием, усилятся, отремонтируют технику, перегруппируются, переучатся. Мы и так в неравном положении: их просто больше, и оружия у них много, материальное обеспечение у них лучше.

— Ты серьезно думаешь, что во Франции может быть гражданская война?
— Я уверен, что рано или поздно у нас начнется гражданская война. Гораздо более жестокая, чем в Донбассе. Здесь люди добрее, цивилизованнее, они не потеряли какое-то конструктивное начало. У нас же все будут воевать против всех. Кстати, ты в курсе, что более 1400 граждан Франции участвовали в гражданской войне в Сирии на стороне исламистов? И если у нас что-то такое начнется, обычные люди могут оказаться в своеобразных тисках: с одной стороны, правительство, которое бросит против активистов армию и полицию, а с другой — исламисты, которые захотят отобрать наши дома и землю. Так или иначе, нас еще ждут проблемы. Правительство не хочет, чтобы мы были свободными и имели свою точку зрения. Оно хочет, чтобы мы оставались рабами.

— А ты католик?
— Я православный. Но это личное. Я принял православие еще во Франции, крещен Румынской православной церковью. Но я не хочу этот вопрос сюда примешивать. Мне бы не хотелось, чтобы ты считал меня кем-то вроде талиба. Религия никак не связана с моими политическими взглядами. Среди добровольцев, приехавших сюда, есть и католики, и мусульмане.

— А что касается амуниции и формы. Ты все сам покупал или тебе помогли уже здесь?
— Я за все платил из своего кармана: виза, еда, снаряжение, оружие, каска, бронежилет.
Сотни и сотни евро потратил. И после этого нас еще наемниками считают! Все мое наемничество в том, что я сам для себя эту войну оплатил.