Капитан был арестован в ночь на Пасху, а убит в ночь св. Андрея - ночь вампиров.
Из показаний убийцы, жандарма Сырбу:
«...На заре 29 ноября 1938 г. я прибыл в Рымнику Сэрат. В тюрьме все жандармы зашли в одну камеру, где майор Динулеску и Маковяну проинструктировали нас, как казнить легионеров. Поставив на колени водителя автомобиля, один из них набросил на его шею петлю сзади, показывая, как легко можно это исполнить.
В течение нескольких минут всё было готово. Жандармы выходили один за другим и каждому из них вручался один легионер.
Мне дали более крепкого, высокого. Позже я узнал, что это был капитан Корнелиу Кодряну. Я повел его в машину. Здесь каждого легионера так связали […], что он не в состоянии был двигаться. […]
В одной машине было 10 легионеров, а в другой четверо. Я был в первой машине с десятью легионерами, находясь позади Капитана. Каждый полицейский сидел за легионером, охрана которого на него была возложена. […]
В моей машине находился майор Динулеску, в другой – Маковяну.
Стояла мертвая тишина; ни нам, ни легионерам не разрешалось разговаривать.
После того, как мы очутились в лесу Тынкэбешты, майор Динулеску просигналил нам заранее условленным образом, мигнув трижды фонариком.
Наступило время исполнения, но почему-то никто ничего не предпринимал.
Майор Динулеску приказал остановить машину, вышел из нее, подойдя сзади. […]
Капитан повернул голову ко мне, прошептав: “Товарищ, дай мне поговорить с моим другом”.
В тот же момент, еще прежде, чем он успел закончить свою просьбу, майор Динулеску появился в автомобиле с револьвером в руке, скомандовав сквозь зубы: “Исполнять!” И тут же жандармы набросили удавки…
Вслед за ревом и храпом наступила могильная тишина. Машины продолжили свой путь в Жилаву…
Когда мы приехали, часы показывали семь утра. Здесь нас ждал полковник Зечю, Дан Паску, тюремный комендант полковник Герович, судебный коронер подполковник Ионеску и другие.
Была готова могила. Легионеров вытащили из машины, положили лицом вниз и выстрелили в спину, имитируя стрельбу во время бегства из-под стражи.
Затем тела бросили в братскую могилу…»
Четырнадцать. Конечно же, четырнадцать. На четырнадцать частей Сет расчленил тело Осириса, четырнадцать ангелов возвещают конец света в средневековой германской "Муспилли", четырнадцать Валар восседают на тронах... Эту символику можно продолжать, как и символику сожжения известью царских останков: от времен пророка Амоса до Ипатьевского дома - и далее ниточка тянется к лесу Тынкебешть...
Два года спустя - эксгумация.
"Размеры братской могилы – одиннадцать на три с половиной метра, глубина – более трех метров.
Прежде всего, необходимо было поднять бетонную плиту. Вес ее был весьма внушительным: более тридцати тонн.
Заливая тела серной кислотой, а затем покрывая их толстым слоем бетона, убийцы думали надежно скрыть и уничтожить тела без остатка. На деле вышло не так: без доступа воды и кислорода тела, хотя и почернели, однако хорошо сохранились, так же, как одежда и обувь, позволившие идентифицировать практически каждого.
Кроме команды легионеров, в Жилаву приехали семьи Никадоров и Децемвиров, вдова и отец Капитана. Присутствовали командир «Благовещения» Илие Гырняцэ и другие начальствующие лица Легиона, судмедэксперты Института судебной медицины и следователи.
После удаления плиты, начиная с 10 часов, работы идут очень медленно: в любой момент могут быть обнаружены тела мучеников. Трудятся с усердием и волнением. Тишина словно на церковной службе. Да и то: работы идут в присутствии читающих молитвы священников.
Вокруг раскопа мерцают безчисленные свечи.
Вот найдено первое тело. Видно пальто или плащ… После того, как землю очистили, видно – пальто.
Но кто это? Кто? Может быть, Капитан?
Всех охватило волнение.
Ноги в полосатой тюремной одежде. (Как выяснилось потом, на всех мучениках была такая.) Руки раскинуты, образуя крест…
Легионеры трудятся с рвением.
Первыми, в 11.30, были идентифицированы тела двух Децемвиров – Иона Каратэнасе и Штефана Джеорджеску.
Под коротким пальто, пошитом из крестьянской ткани, полосатая тюремная одежда и коричневый пуловер.
– Кто признает?
– Это Ионел… Ионел Каратэнасе, – слышен голос матери.
Для того, чтобы быть полностью уверенными, обследуют карманы. Обнаружены зубная щетка, карандаш, ластик, перочинный нож, мундштук для сигарет, батистовый платок с монограммой.
– Это он! – кричит мать, узнавая своего сына.
По одежде из ткани ручной работы и кошельку опознан и второй Децемвир – Штефан Джеорджеску.
Но вот в северной части раскопа появляется новое тело. Хорошо сохранились голова, туловище, руки, ноги. Лежит головой вниз.
Как стало ясно впоследствии, их всех бросили так: лицом в землю, что доказывало свирепость, безчеловечность, отчужденность от Христианской веры палачей.
Легионер расстегивает одежду на одном из обнаруженных тел: темно-синее пальто.
– Темно-синее пальто, – кричит нашедший, – и такого же цвета пуловер. Чьи они? Никто не может указать?..
– Это Трандафир, Трандафир. Мой сын! – слышен с другой стороны ямы голос отца, спешащего к телу сына.
Так было обретено тело Иона Трандафира – третьего Децемвира.
На нем обнаружили залитое кровью полотенце…
Работа продолжается.
Вскоре по овчинному кожуху нашли еще одного Децемвира: Штефана Куркэ.
По мешочку с инициалом мать опознала Иона Каранику – одного из Никадоров.
Другого Никадора – Николае Константинеску обнаружили с веревкой на шее, которой он был задушен.
Обнаруженные тела укладывают на полотно, которое расстелили на огромной бетонной плите, покрывавшей братскую могилу.
«Они лежали на ней, – писали авторы печального репортажа, – как на огромном щите, подобно древним героям, доставленным в город с поля боя».
Но где же Капитан? – Вопрос этот мучил многих.
Еще в самом начале раскопок, в самом центре, рядом с телом Штефана Джеорджеску, был найден кожаный чемодан.
Но откуда здесь, в братской могиле, чемодан?
Выходит – рассуждали еще не знакомые с материалами следствия участники эксгумации – легионеры не знали, что их везут убивать, что при перевозке в другую тюрьму с ними что-то случится, что это их последняя дорога?
Чемодан извлекли из ямы и открыли. Там было белье, зеленая и синяя ночные фильдекосовые рубашки, тапочки, носки, коробка печенья, простыня, кружка, зубная щетка и паста… Икона в серебряном окладе и Библия…
– Это принадлежало Корнелиу, – сразу же признает госпожа Кодряну чемодан мужа.
Сам Капитан был обнаружен в южной стороне.
Сначала были извлечены тела пятого и шестого мучеников.
У пятого найдена деревянная табакерка с сигаретами и мэрцишор. Обнаружены также следы крови…
В кармане шестого был бумажный листок с записанной на нем молитвой.
Тела того и другого так и не смогли идентифицировать.
Наконец, был поднят седьмой. Его удалось опознать лишь после того, как тело поместили на бетонной плите.
На шее – три крестика и медальон. На пальце – обручальное кольцо.
Госпожа Кодряну узнала своего мужа".
И - 1992 год, встреча Клаудио Мутти с вдовой Капитана:
«Мутти: Присутствовали ли вы при эксгумации его тела? Хотите ли вы рассказать об этом?
Елена Кодряну: Да, я присутствовала, я стояла тогда перед братской могилой. Легионеры пытались извлечь трупы, которые были там разбросаны. Вся семья Корнелиу присутствовала.
После того, как несколько трупов уже лежали рядом с могилой, мы услышали, как несколько легионеров кричат: “Капитана нельзя найти! Мы не можем найти Капитана!”
…Вдруг я увидела его горные ботинки, те, в которых он ушел из дома и которые он использовал, когда ходил в горы. Я увидела эти ботинки и сказала ребятам: “Теперь будьте осторожны, здесь лежит также и Корнелиу. Следите за каждым из ваших движений!”
И действительно: они вытащили его, они нашли и его. Лицо его было уничтожено серной кислотой или негашеной известью, которой поливали его убийцы.
Однако, удивительным было его тело: хотя оно было желтым как воск, но на нем не было ни одного изменения, оно было абсолютно целым, несмотря на те два года, которые оно пролежало в земле.
…Только там, где кожи его коснулась известь или серная кислота, можно было заметить последствия этого. […]
Там было много народу, многие легионеры присутствовали при этой эксгумации. На поставленные на край ямы носилки положили его тело в том же виде, как его нашли. Он оставался в той же самой одежде, его не переодевали в новую».
Клаудио Мутти - живая связь между Легионом и нами. Я горд, что общался с ним лично.
Использованы материалы из ЖЖ Сергея Фомина.
