Александр Дугин стал настоящей находкой для Южинского. Как я уже говорил, Джемаль
и Евгений Головин стали учителями молодого Дугина, я же воздействовал на расстоянии,
через самиздат. Эти влияния понемногу создавали того Дугина, которого мы знаем.
Этот человек был готов к принятию эзотеризма в самом юном возрасте, и это было большой
редкостью. Можно сказать, это была метафизическая удача. Он обладал феноменальной
работоспособностью, из-под его пера вышли объёмные труды по мировой метафизике.
Чего стоило, например, появление книги «Конец мира», где были собраны основные эсхатологические
учения. Наибольшее впечатление из того, что ему приходилось читать, на него
произвели «Шатуны». По его собственным словам, эта книга перевернула его. Видимо, он
прочёл её именно в эзотерическом ключе. Он писал мне в Медон, и по тону его писем я
чувствовал, что действительно – в нашем полку прибыло.