ОСНОВЫ БОРЕАЛЬНОЙ ЛИНГВИСТИКИ - 1

1. Моя теория «Бореального кода» опирается на методологию униформизма, являющейся подходом прежде всего в естественных науках. Униформизм (иначе: актуализм) исходит из принципа однообразия, по которому процессы, происходящие в прошлые эпохи, и явления, вызывавшиеся этими процессами, имеют много общего с современными. В приложении к лингвистике это можно сформулировать следующим образом: языки Евразии, в частности индоевропейские, не менялись фундаментально со времени своих изначальных стадий, все фонетические и лексические изменения до неузнаваемости являются только внешними, а структурно, морфологически, на уровне «сетевого протокола», они как подчинялись, так и подчиняются одним и тем же законам.

2. В индоевропеистике до сих пор коренятся разные мифы на уровне священного канона, которые тормозят более глубокое проникновение в прошлое языка. Один из таких мифов гласит: «В праиндоевропейском не было приставок». В праязыке, значит, не было, но как только древо стало пускать дочерние ветви, приставки вдруг появились абсолютно везде – вы не находите это странным? Что могло побудить ранних компаративистов прийти к такому умозаключению? Вместо того, чтобы сделать предположение о приставках на более ранних стадиях праязыка, которые в дальнейшем приросли к корню и стали его нечленимой частью, мы сплошь и рядом в этимологических языках встречаем подобное:
• ИЕ *hʷósth- > *hʷóstis «кость»: хет. ḫaštāi, лув. ḫāšša; грч. ostéon; ПИар. *Hástʰ-: скт. ásthi, авс. asti, крд. hestî, пер. ast, ostoxân; алб. asht, ahstë; арм. oskr; тох.В āy (мн.ч. āsta); вал. asgwrn, ais, asen, др-ирл. asna, ирл. easna; лат. os – НО! – ПСлв. *kostь: блр. косць, укр. кість, срб-хрв. kȍska «кость», kȍcka «игральная кость, кубик» > алб. kockë «кость, игральная кость». Вместо того, чтобы элементарно предположить, что праславянский имел префиксальное расширение *xk- «выступать, выделяться острым краем» к *hʷóstis (*xk-hʷóstis > *kostis), традиционные компаративисты утверждают, что «славянский когнат сюда не относится, так как изводится от другого корня».
• ИЕ *hap-, hapōh- > habōh- «река»: хет. ḫapа-; ПИар. *Hā́pš «вода»: скт. áp, авс. apō, āfš, крд. aw, пер. âb; скт. dvīpá-, авс. duuaēpa- «остров» (< «с водой по обе стороны», ср. рус. «остров» < «об-струя»); тох.АВ āp; арм. hawaṙi; ПИлр. *abnā: алб. amë «ручей, источник»; ПКлт. *abū, *abon-: брт. avon, вал. afon, др-ирл. aub, ab, ob, oub, ирл. abha, abhainn; ПИтл. *afnis: лат. amnis, оск. aapa, луз. abnis; прс. ape – НО! – лит. ùpė, лтш. upe «ручей, речка», прс. wupyan «облако». В лучшем случае компаративисты дают ремарку «необъяснимый вокализм», в худшем – опять-таки «иной корень». Вместе с тем, допуская в балтийских когнатах наличие древней приставки *xw- (ИЕ *haw-), обозначающей «растекание, распространение во все направления, раз-», что связано прежде всего с природой воды, все сразу встает на свои места – если у большинства индоевропейцев мы имеем «течение», то балты усугубили лексему в «рас-течение».

3. Таких примеров – масса. Но я пошел дальше. Проанализировав все известные индоевропейской компаративистике «биконсонантные корни», я пришел к выводу, что мы на самом деле имеем «биморфемные корни», так как каждый консонант сам по себе является семантически заряженной монадой и, по сути, морфемой, протокорнем. И согласно принципу униформизма, этот принцип спустя многие тысячелетия по-прежнему является фундаментальным во всех индоевропейских языках, где составное слово из двух (и более) корней – нормальное явление. Но если «пароход», «Lebensraum», «universum» для нас – очевидные двухкорневые конструкты, то обнаружить две морфемы в слове «боль» для нас не представляется правдоподобным. Между тем, «боль» этимологизируется как *ɣəb «об-, вокруг, полностью» + *ɣəl «рана, боль, гибель» > *ɣb-ɣəl > ИЕ *(hʷ)bʰ-hʷol > *bʰol. Распознать приставку «об-» в слове «обед» (об + еда, есть) куда легче, так как это уже сугубо славянский конструкт, тогда как слово «боль» - потомок конструкта бореального уровня. Позволю себе утверждать, что все начинающиеся с *bʰ- «биконсонантные» индоевропейские слова являются биморфемными конструктами с приросшей древней приставкой «об-». Конечно, более корректно было бы назвать это не приставкой, а корень 2, который редуцировался по отношению к корню 1 (вторая морфема), обладавшему опорной гласной с ударением. Но из этого анлаутного редуцированного корня и родились те самые приставки, продуктивно использовавшиеся во всех дочерних индоевропейских языках в течение всей их истории.

4. Отсюда следуют фундаментальные логические выводы, проясняющие истинную морфологию бореального праязыка и отвечающие практически на все открытые вопросы традиционной компаративистики. Об этом – продолжение следует