"Я обожаю музыку, вот только способностей к ней у меня нет; усилия, затраченные на попытки обучить меня скрипке в годы юности, оставили во мне лишь чувство благоговения, каковое я испытываю в присутствии скрипачей. Славянские языки для меня проходят едва ли не по той же категории. Много языков перепробовал я в своё время, но я никоим образом не «лингвист» в обычном значении этого слова; время, что я некогда затратил на попытки выучить сербский и русский, никаких практических результатов не дало, оставив лишь сильное впечатление от структуры и эстетики слов".
(Из письма Дж. Р. Р. Толкина к Роберту Марри, 2 декабря 1953)
Первое из известных упоминаний русской культуры – рисунок Толкина, сделанный им в конце 1913 – начале 1914 года. Известные американские толкинисты Уэйн Г. Хэммонд и Кристина Скалл при составлении книги “Дж. Р. Р. Толкин: художник и иллюстратор” нашли в Бодлеанской библиотеке рисунок, подписанный “Ei, Uchnem”. Очевидно, что рисунок является иллюстрацией к песне бурлаков “Эй, ухнем”. Впрочем, иллюстрацией очень вольной – на нём лодка приводится в движение с помощью вёсел. К сожалению, авторы по каким-то причинам не стали включать рисунок в свою книгу, ограничившись небольшим описанием и сказав, что он напоминает работы Мунка или Ван Гога.
В 1914 году Великобритания вступила в Первую мировую войну. Толкин успел получить учёную степень, пройти подготовку, и отправился на фронт в 1916. В этом же году он подхватил окопную лихорадку и вернулся в Англию, где пробыл в госпиталях до окончания войны в 1918 году. Обилие свободного времени позволило ему начать разрабатывать свою собственную мифологию, “Сильмариллион”, а также заняться любимым делом – изучением языков. Летом 1918 года Толкин пытался выучить русский, но особого успеха не достиг. Впрочем, зная природную скромность Толкина, нельзя заявлять, что русского языка он не знал совсем. “Поверхностное знакомство” с языком для него, профессионального языковеда, по всей видимости, было гораздо обширнее, чем для обычного человека. В 1819-1820 годах Толкин работал на Оксфордским словарём английского языка, точнее, над словами в пределах от waggle (“размахивать”) до warlock (“колдун”). Некоторые из статей словаря содержат связи с русским и старо-славянским.
Одним из следов, оставленных работой над Оксфордским словарём, является velikt- в “Словаре номов”. От русского слова “великий” в легендариуме появилось название топонима Haloisi Velike – “Великое Море”. Позже Толкин убрал это слово из квенья, но оставил его адаптацию в синдарине в виде корня BEL-. Таким образом, слова вроде “Белег” или “Белегаэр” имеют русское происхождение.
Другим примером является использование суффикса -inka в уменьшительном значении (во времена “Словаря номов” и “Утраченных сказаний”). Patinka – “обувь, тапочки”, katinka – “свеча” (от kate – “светить”), kilinke – “колокольчик” (от kilin – “колокол”), kirinki – название небольших птиц в Нуменоре, herinke – “мисс, девушка” (от heri – “леди, правительница”), Atarinke – “Маленький отец” (материнское имя Куруфина).
Кроме того, Толкин дважды использовал русское (или сербское) слово “медведь”. В первый раз в нолдоринском слове megli, происходящем от mad-it, то есть, практически полностью сохранив значение и структуру слова “едящий мёд”. Позже Толкин дал имя Medwed персонажу-оборотню в “Хоббите”. Правда, в финальной версии славянский Медвед сменил имя на староанглийское (или скандинавское) “Беорн”.
Практически точным заимствованием слова “варяги” является название народа Variags во “Властелине Колец”. Возможно, заимствование является раннее слово ulku – “волк” на квенья.
А вот имена Боромира и Фарамира, очень похожие на славянские, таковыми не являются, и берут свои корни из готского языка.
К сожалению, Толкин практически не оставил указаний на свои знания в области русской литературы. Единственным источником служат письмо о посещении книжной ярмарки в 1937 году. Толкин вспоминал “русские книги” и выражал сожаление о том, что пробыл там слишком короткое время.
Примерно в этот же период, Стэнли Анвин познакомил Толкина с Артуром Рэнсомом, известным английским журналистом и писателем. Рэнсом некоторое время жил в России и выпустил несколько книг, касающихся её культуры и истории, например, “Россия в 1919” и “Кризис в России”. Но Толкина, очевидно, больше интересовала другая сторона увлечений Рэнсома, а именно сказки. И сам Толкин, и его дети были большими поклонниками произведений Рэнсома. Можно предположить, что в числе прочих они прочитали и сборник русских сказок “Русские истории старого Петра”, выпущенный Рэнсомом в 1914 году. Толкин и Рэнсом сдружились, довольно много переписывались и всегда с уважением отзывались друг о друге. Возможно, они говорили и о России, но в изданных письмах это не фигурирует.