А.Голдаев написал(а):Как говорится, и не в склад, и не в лад.
Она же специально это делает. Рифмовать Седакова безусловно умеет, в техническом плане весьма профессионально умеет. К примеру, в серии стихов, посвященных Тристану и Изольде, отход от классических размеров у нее умеренный и со вкусом. Когда речь заходит о средневековье, она интуитивно или, скорее, сознательно соображает такого слишком не вытворять, но как современность - то непременно подражание западной моде ломать все традиционные формы поэзии, писать намеренно грубовато, простыми словами, коверкая нормальный язык, намеренно лишая стихи смысла и мелодики. Это же известная проблема в переводе на английский: современная англоязычная публика считает рифму и размер негодным старьем. Йейтса уже не воспринимают и в школах почти не учат. Постепенно это отношение распространяется и в Германии, и во Франции, во всей Западной Европе практически. Хотя известно, что хороший верлибр написать как раз чрезвычайно сложно, а перевести - тем более.
Вот, для сравнения, как Седакова пишет о Хильдегарде Бингенской и об Александре Мене:
– С детских лет, – писала Хильдегарда, –
а теперь мне семьдесят, отец,
и должно быть, легкими шагами парда
из укрытья вышел мой конец –
с детских лет, когда, еще не зная,
для кого, кому наш дар,
но встает душа пустая
и пугает, как пожар –
потому что это правда страшно:
сердце знает свой предел.
Подойти и взять такого брашна
сам никто не захотел! –
с детских лет до этой самой ночи,
до последней, если Бог судил,
если разум знает,
если воля хочет,
если дух непобедим –
вглядываясь в облака и крыши,
в то, чего не миновать,
в то, что минется и станет выше,
чем позволено понять, –
мир, рассыпанный на вещи,
у меня в глазах теряет вид:
в пламя, в состраданье крепкое, как клещи,
сердце схвачено,
и блещет,
как тот куст: горит и не сгорит.
Отче Александр, никто не знает
здесь о том, что там.
Вряд ли кто-то называет
то, что сердце забывает,
как назвать,
каким словам
сделаться без звука, без сказанья,
как открытая рука…
Вашей радости названье
выглянет, как солнце в облака:
это называется любовью,
для которой нет чужих.
Врач, стоящий в изголовье,
пламя нежного здоровья
он зажег уже в больных.
Ливень не зальет,
и ветер не задует,
не затопчет человек.
И не так он страшен, как малюют,
этот мир и этот век.
Но все равно, стишата так себе, хотя считается очень крутой (точнее, раскрученной) поэтессой. Я не улавливаю тут "небесного оригинала", о котором выше говорит Mahtalcar.
Отредактировано Pohjolainen (2021-05-26 12:05:39)