ЛУЧШИЙ ПЛЯСУН. Из Шицзин

Великолепно! Великолепно!
Солнце в зените. Час настает.
Княжеский двор. Великая пляска.
Лучший плясун выходит вперед.

И восхищенье в сердцах и страх.
Ну и проворство! Ну и размах!
Высок и строен, силен, как тигр.
Вожжи, как шелковые, в руках.

С флейтою и с фазаньим пером
Пляшет он перед всем двором.
Как нарумяненный, покраснел,
Княжеским разгорячен вином.

Лакричник низкие любит места.
Милее орешнику высота.
О ком я думаю весь мой век?
Меня пленила чья красота?
Родился на западе тот человек.
С запада родом тот человек.

ВОДЫ ЧЖЕНЬ И ВЭЙ. Из Шицзин
Песни царства Чжэн

1

Воды Чжэнь и Вэй
Быстрого быстрей.
Девушкам и юношам
Хватит орхидей.
Говорит она:

«Ты придешь туда?»
Говорит он: «Да!»
«Приходи скорей!»
Для влюбленных он,
Этот берег Вэй,
От тебя — пион,
И тебе — пион.

2

Воды Чжэнь и Вэй
Светлого светлей.
Молодым встречаться там
Будет веселей.
Говорит она:
«Ты придешь туда?»
Говорит он: «Да!»
«Приходи скорей!»
Для влюбленных он,
Этот берег Вэй.
От тебя — пион,
И тебе — пион.

ПЕСНИ ЦАРСТВА ЧЖЭН

Чжун! В деревню нашу не ходи ты!
Наши не ломай ты, Чжун, ракиты!
Чжун, мой милый! Что мне все ракиты!
На меня родители сердиты.
В Чжуна не могла я не влюбиться.
Но нельзя родителей не слушать.
Их боится каждая девица.

Чжун! Ломать ограду не годится.
Наши пожалей ты шелковицы!
Чжун, мой милый! Что мне шелковицы!
Братья будут на меня сердиться.
В Чжуна не могла я не влюбиться.
Но нельзя не слушать старших братьев.
Их боится каждая девица.

Чжун! Чтобы в беду я не попала,
Не ломай в саду моем сандала!
Чжун, мой милый! Что мне до сандала!
Сплетников кругом живет немало.
В Чжуна не могла я не влюбиться.
Но нельзя не думать мне о сплетнях.
Их боится каждая девица.

ПЕСНЯ ОСТАВЛЕННОЙ ЖЕНЫ
(Из Шицзин)

1

Вновь нагнал восточный ветер облака.
Я - твоя, и отвергать меня грешно.
Нет, не должен ты сердиться на меня,
И, по-моему, известно всем давно:
Репа спелая особенно сладка.
Я творила только добрые дела.
За собой не знаю никакого зла,
И с тобою вместе я бы умерла.

2

Я иду по самой горькой из дорог,
Затаила я обиду и упрек.
Проводить не соизволил ты меня,
И одна переступила я порог.
Говорят, что слишком горек молочай,
Но голодному трава любая впрок.
С молодой женой ты ласков, как родной.
Мною, старой, ты жестоко пренебрег.

3

Цзин-река рекою Вэй замутнена,
Но, как только замедляется поток,
Возле берега прозрачная вода.
Господин мой! Как со мною ты жесток!
На мою запруду не пускай чужих!
Вершу бедную мою не повреди!
С молодой женой ты ласков, как родной.
Ждут меня одни печали впереди.

4

Речку маленькую вброд мы перейдем.
У большой реки всегда найдешь паром,
И воспользоваться можно челноком.
Я не брезговала никаким трудом,
На коленях помогала беднякам,
И спасенный поминал меня добром,
Когда хворь косила слабых здесь и там
И когда несчастья множились кругом.

5

Ты меня лишил надежды и услад.
Что ни сделаю - в ответ сердитый взгляд.
Опорочил добродетель ты мою,
И нигде меня купить не захотят.
Неимущий, был ты мне когда-то рад:
В нищете жена для мужа - сущий клад.
А теперь, когда дела пошли на лад,
Для тебя я словно смертоносный яд.

6

Изобильные запасы у меня,
С ними лютая зима не так страшна,
С молодой женой ты ласков, как родной.
Я работница теперь, а не жена.
Ничего ты не принес мне, кроме зла.
Разорил теперь ты жизнь мою дотла.
Вспомни, как совсем немного лет назад
Я одна твоей утехою была.

Владимир МИКУШЕВИЧ

ПОЭТ ЛИ БО

Поэт Ли Бо, приверженный вину,
Влюбился в ненаглядную луну.

Луна оберегает вышину
И погружает землю в тишину,

Как фея в красном тереме, одну
Из жизней уподобившая сну,

Чтоб вверившийся утлому челну
Переправлялся в мнимую страну,

И вышину приняв за глубину,
Пошёл к несуществующему дну,

Чтобы ловить манящую луну
У безучастной вечности в плену.

26 марта 2023 г.

ПРИСТЫЖЁННЫЕ КРЫСОЙ
(Из Шицзин)

Если крыса шерсткой горда,
Хуже крысы неуч тогда,
Хуже крысы неуч тогда.
Он ведь не умер еще со стыда.

Если крыса зубами горда,
Хуже крысы невежа тогда,
Хуже крысы невежа тогда.
Он ведь не умер еще со стыда.

Если крыса проворством горда,
Хуже крысы олух тогда,
Хуже крысы олух тогда.
Он ведь не умер еще со стыда.