Критика Модерна в целом в случае постмодернистов повторяет логику критики капитализма Марксом. Маркс считал, что капитализм – это совершенно отвратительное явление, с которым необходимо бороться, но признавал историческую неизбежность и даже прогрессивность его  по отношению к иным – докапиталистическим -- формациям[44]. И на этом основании он проводил строгую разграничительную линию между теми, кто как и он сам, критиковал капитализм с посткапиталистических позиций, и теми, кто отвергал не только сам капитализм, но и его необходимость, неизбежность и пользу. Такими были многие сторонники консервативного социализма, немецкие патриоты такие как Фердинанд Лассаль[45] или русские народники.

Также и с критикой Модерна. Если постмодернисты считают, что Модерн представляет собой катастрофу и провал, то вместе с тем, они принимают его мораль и поставленные им «освободительные» цели, которых ему, однако, не удалось достичь. При всей корректности и подчас релевантности такой критики она – как и марксизм – страдает от преувеличенного значения Модерна как судьбы, в то время как это лишь вопрос выбора. Можно выбрать Модерн, а можно и нечто иное – например, Традицию. Готовность заключить союз со всеми противниками Модерна и есть главная черта тех, кто его по-настоящему отвергает. Самая резкая и беспощадная критика Модерна исходит как раз из среды традиционалистов, не случайно французский философ Рене Аллё [46]назвал Рене Генона еще более радикальным революционером, нежели Маркс. Там, где критики современного мира – например, Андре Жид[47], отчасти Антонен Арто[48], Жорж Батай[49], Эзра Паунд[50] или Томас Элиот[51],  а также некоторые дадаисты и сюрреалисты – готовы всерьез рассматривать идеи Генона[52] и Эволы[53] в их беспощадной критике современности, там и их собственные аргументы приобретают особое значение. В противном случае они утрачивают значительную часть своей остроты и оказываются пораженными той же болезнью, с которой они собираются покончить.