на Куябию, Славию и Артанию.
Русь в период распада в 40-е гг. X в.
Автор: Е. Н. Шумилов
После смерти правителя Руси Олега, обычно датируемой на основании "Повести временных лет" 912 г., и похода русов на Каспий в 913 - 914 гг., закончившегося гибелью значительной массы воинства1, на Руси происходили события, незафиксированные русским летописцем, но угадываемые по материалам археологических раскопок и подтверждаемые сведениями восточных авторов. Эти данные свидетельствуют о том, что хрупкое единство Руси, державшееся на власти сильного правителя и военной мощи, было подорвано, что привело к ее временному распаду.
Время распада Руси можно определить только условно - 910-е-930-е годы. Во всяком случае, арабский путешественник Ибн-Фадлан (922 г.) об этом еще ничего не знал, сообщая лишь об одном царе русов, в котором нетрудно увидеть Игоря2. А исламский энциклопедист аль-Балхи (850 - 934 гг.) в своей книге "Виды стран" уже отмечал существование трех русских областей (племен). Согласно общепринятому мнению, книга аль-Балхи была написана в 920 - 921 гг., хотя эта дата вызывает некоторые сомнения. По данным аль-Балхи, повторенным затем арабским ученым аль-Истархи, "Русы состоят из трех племен, из коих одно ближе к Булгару, а царь его живет в городе под названием Куяба, который больше Булгара. Другое племя, [живущее] дальше первого, называется Славия. Еще племя называется Артания, а царь его живет в Арте. Люди отправляются торговать в Куябу; что же касается Арты, то мы не припоминаем, чтоб кто-нибудь из иностранцев странствовал там, ибо они убивают всякого иноземца, путешествующего по их земле. Только они отправляются по воде и ведут торг, но ничего не рассказывают про свои дела и товары, и не допускают никого провожать их и вступить в их страну. Из Арты вывозят черных соболей и свинец...Русы эти ведут торг с Хазаром, Румом и Великим Булгаром. Они граничат с Румом на севере. Они многочисленны и так сильны, что наложили дань на пограничные области из Рума"3.
Если области Славия и Куяба не вызывают особых сомнений у большинства исследователей - это киевская и новгородская земли - то относительно Артании существует большое число вариантов. Но в последнее время становится все более очевидным, что это ростовская (сарская) земля. Данную точку зрения последовательно и убедительно отстаивал И. В. Дубов4.
Шумилов Евгений Николаевич - кандидат исторических наук. Пермь.
стр. 144
Можно с уверенностью говорить о существовании в первой половине X в. Южной (Киевской), Северной (Новгородской) и Восточной (Сарской) областей Руси. Из данных аль-Балхи следует, что все области были самостоятельными и имели собственных царей, среди которых не было главного.
Примечателен еще один факт из сообщения аль-Балхи: купцы Артании предпочитали торговать сами и старались не допускать в свои земли конкурентов. Видимо, именно купцов-русов из Артании, торговавших соболями и рабами, видел ибн-Фадлан на Волге в 922 году5.
В то же время город Куяба (Клев - единственный из резиденций царей именуемый аль-Балхи городом) был доступен для мусульманских и еврейских купцов. Более того, еврейские купцы постоянно жили в Клеве в первой половине X века6. Скорее всего, их привлекал здесь специфический и весьма доходный товар - рабы. В этот период еврейские купцы специализировались в Европе на торговле рабами-славянами, которых поставляли ко дворам мусульманских правителей Кордовского халифата и Северной Африки. И эта торговля получила широкое распространение7.
Арабский географ X в. ибн-Хаукаль повторяет рассказ своих предшественников аль-Балхи и аль-Истархи о трех областях Руси, но при этом дополняет их сведения небольшой, но очень важной ремаркой: "самая высшая (главная) из них, называют ее ас-Славийа, и царь их в городе Салау"8. Отсюда следует, что уже обозначилась главная область Руси - Северная Русь, и центром ее был город.
Данные археологии позволяют заметно расширить сообщения восточных авторов и определить конкретные причины распада Руси. В первой половине X в. в целом ряде мест Северной Руси фиксировалось появление скандинавов. В частности, в Ладоге на рубеже 920 - 930-х гг. происходили значительные изменения, выражавшиеся в формировании регулярной застройки и создании укреплений, отражавших скандинавское влияние9. Скандинавские вещи обнаруживаются в наиболее ранних отложениях культурного слоя Новгорода, относящихся примерно к 930-м гг., включая "доярусный слой"10. На первую половину и середину X в. приходится расцвет Михайловского, Тимеревского и Петровского поселений у впадения реки Которосль в Волгу. В них зафиксировано пребывание выходцев из Восточной Швеции (Бирка), Готланда и Аландских островов, осевших здесь в X веке11.
В тот же период активно функционировал торговый путь из Булгарии в Прибалтику: он пролегал от верховий Волги через район озера Ильмень. Примечательно, что и старый "меховой" путь из Заволочья в Прибалтику был изменен и перенаправлен из Юго-Восточного Приладожья, минуя Ладогу12. Здесь, у места соединения двух торговых путей, был основан новый город - Новгород. Из последних работ археологов известно, что самый ранний культурный ("мостовой") слой в Людином конце Новгорода относится примерно к 930-м годам13.
Еще один важный торговый путь, связывавший тогда Булгарию и Прибалтику, хорошо прослеживается по находкам булгарских монет, чеканка которых началась в 918 году. Он шел по Волге и Клязьме в Тверскую, Новгородскую и Псковскую земли, в Беларусь и Прибалтику; очень много булгарских монет обнаружено на территории Эстонии и острове Готланд14.
Следует отметить, что оба пути географически совпадают с путями скандинавского проникновения на Русь - через Финский пролив и по Западной Двине15. Таким образом, причину распада страны и возникновения Северной Руси можно видеть в появлении скандинавов, исторически связанных со Швецией. Это были воины-торговцы, стремившиеся подчинить себе торговые пути русского Севера, в первую очередь, связанные со странами Востока и восточным серебром.
стр. 145
Но для того, чтобы это осуществить, им требовалось подчинить Восточную (Сарскую) Русь. Упоминание ее в восточных источниках дает нам основание говорить, что эта область вступила с Северной Русью в какие-то договорные отношения, сохранив при этом определенную самостоятельность. В поселениях у реки Которосль в X в. появились "дружинные" гарнизоны, контролировавшие волжские "ворота" в Северную Русь16.
О напряженной обстановке на Руси в первой половине X в. свидетельствует существование "дружинных" гарнизонов на стратегически важных для Клева водных путях: в Гнёздово и Шестовицах - близ Чернигова17. Одним из постоянных объектов раздора являлось Гнёздово, где в 920 - 950-х гг. были зарыты семь кладов восточного (саманидского) серебра18.
Восточные товары для транзитной торговли, перевозимые по волжско-прибалтийским путям, приобретались в Булгарии, а меха добывались в результате грабительских походов на соседние финские племена. От этого в первую очередь страдали те племена, на землях которых водились ценные пушные звери. Ближайшим районом для экспансии были земли веси в Белозерье. Объясачивание веси происходило одновременно с двух территорий - с запада (из Юго-Восточного Приладожья) и юга (из Поволжья). Определенную роль здесь, видимо, играла и добыча рабов. Все это привело, в конечном итоге, к бегству значительной части веси на восток - в бассейн Вычегды и верховья Камы, где они известны восточным авторам как вису19.
В какой-то момент правителям Северной Руси стало недостаточно волжско-прибалтийских маршрутов: надо было наладить напрямую торговлю с Византийской империей в обход Киевской Руси и с державой Саманидов через Хазарию в обход Булгарии. И такой путь был проложен. Он проходил по маршруту: Ока - Очка - волок - Снова - Тускарь - Сейм - волок - Северский Донец - Дон20. Это были земли вятичей, северян и ясов, ранее находившиеся под контролем Хазарского каганата, пришедшего в упадок. Реальную угрозу торговцам с Севера могли представлять лишь черные болгары, обитавшие в междуречье Днепра и Дона, а также на Кубани21. Недружественность отношений между ними подтверждает "Житие Василия Нового"22. Новый маршрут являлся, с одной стороны, альтернативой Днепровскому пути, а, с другой стороны, - Волжскому пути.
Транзитной базой здесь стали верховья реки Сейм и ее притоков, а центром - Курск23. Из этого торгового перекрестка, связывавшего Север и Юг Руси с исламским миром, дирхемы Саманидов расходились по всей русской земле, а его население участвовало в посреднической торговле. Об этом свидетельствует обилие в этом районе кладов монет Саманидов X века24. Именно здесь, в Посемье, на Курской земле к середине X в. начал складываться северный вариант новой денежно-весовой системы, получивший затем распространение на Новгородчине, Псковщине, в междуречье Волги и Оки, по течению рек Оки и Десны, то есть по всей Северной Руси. Новые денежно-весовые единицы были напрямую связаны с дирхемами Саманидов. В свою очередь, на землях Южной (Киевской) Руси, охватывавших территорию Поднепровья, Смоленщины и часть восточной Беларуси, новые денежно-весовые нормы стали соотноситься с византийскими25. В торговых отношениях Северная Русь отдавала свое предпочтение Скандинавии, Северной Европе и исламскому Востоку, тогда как Южная Русь с центром в Киеве - Центральной Европе, Причерноморью и Византии26.
Новый южный торговый путь "северян" выходил в Азовское море. Из анонимного хазарского источника мы узнаем, кто и когда проложил его сюда. Им был царь Русии Х-л-гу (Хельгу). Не вызывает сомнения, что именно он являлся главным русским царем и правителем Северной Руси. Около 939 г.
стр. 146
Хельгу захватил город Самкерц (Таматарха) - хазарский таможенный пункт на Таманском полуострове, через который шла торговля Хазарии с Византией. Это должно было привести к конфликту с хазарами. Однако заявление анонимного хазарского автора о действиях Хельгу, то в интересах Византии, то - Хазарии, а также о поражении Хельгу в ходе войны с хазарами и полном подчинении его им27 можно считать преувеличением: не мог обладатель такой обширной территории быть марионеткой в руках Византии и Хазарии.
В скандинавских источниках сохранились смутные воспоминания о существовании некогда на востоке Европы в районе Дона страны Великая Свитьод (Швеция). Частью этого государства являлась Руссия28, в которой можно видеть киевские земли. Очевидно, Великая Свитьод и была владением Хельгу.
Русско-византийскую войну 941 г. обычно представляют, следуя данным, представленным в русской летописи, как поход киевского князя Игоря на Византию. Но хазарский источник однозначно указывает на то, что эта морская экспедиция была организована Хельгу и его воинством29. В пользу того, что ни войско Игоря, ни он сам не принимали участия в данном походе, можно привести целый ряд аргументов. Во-первых, в летописном тексте об этой экспедиции нет никаких упоминаний о составе войска, хотя они есть в рассказах летописца о походе Олега и походе, который историки датируют 943 годом. Во-вторых, поход 941 г. был совершен исключительно на ладьях, тогда как в двух других походах участвовали флот и конница. В-третьих, ладьи русов отправлялись в плавание вниз по Днепру в июне месяце и добирались до Константинополя в течение 25 - 30 дней, а в 941 г. флот русов появился у столицы Византии значительно раньше - 11 июня30, то есть он прибыл с иной, чем Клев, территории, и, скорее всего, из Посемья. Это предположение подтверждает "Житие Василия Великого". В русском переводе "Жития" указано, что сначала весть о начале похода русов принесли византийцам черные болгары, затем, спустя много дней, корсунцы и, наконец, "Корсунский стратигъ оуже темъ явившемся и тоу ся имъ приближившемъ"31. По этому сообщению мы можем проследить маршрут воинства Хельгу: он пролегал сначала через земли черных болгар, затем корсунцев и последним, кто видел флот русов, проплывавший мимо Корсуня, был "стратиг". Поэтому неправ византийский историк Лев Диакон, обвинявший Игоря в нарушении "клятвенного договора"32.
В основных византийских источниках, освещающих данные события, нет имени Игоря. Оно отмечено у более поздних авторов, таких как Лев Диакон и Лиутпранд Кремонский33. Из всего выше сказанного можно сделать вывод: имя Игоря вписал в текст задним числом русский летописец, не знавший о подлинных реалиях тех событий.
Византийские и другие европейские авторы, описывая события X в., постоянно смешивают русов (росов) и скандинавов34. Это можно объяснить тем, что в дружинах северных "скифов" были представлены на равных и те и другие.
Поход для Хельгу закончился катастрофой. Сначала его флот понес большие потери в сражении у Константинополя 11 июня35. При этом русам все же удалось пробиться к побережью Малой Азии, где они "стали разорять страну Вифинскую, и попленили землю по Понтийскому морю до Ираклии и до Пафлагонской земли, и всю страну Никомидийскую попленили"36. Ввиду того, что ладьи русов не были приспособлены к плаванию в открытом море, они не могли пересечь напрямую Черное море и уйти беспрепятственно домой с награбленным добром. Русы попытались пройти мимо Константинополя незаметно ночью, но здесь их уже поджидал византийский флот с "греческим огнем". Уцелели лишь те ладьи русов, которые смогли достичь мелководья, недосягаемого для греческих судов37.
стр. 147
По данным Льва Диакона, остатки флота - "едва лишь с десяток лодок" - из огромного флота, насчитывавшего по разным данным от одной до десяти тысяч судов, прибыли к Киммерийскому Боспору38, то есть к Керченскому проливу, что еще раз доказывает, что суда русов пришли со стороны Самкерца.
Поражение в конфликте с Византией могло подтолкнуть Хельгу к союзу с Южной (Киевской) Русью. Летописец датирует сообщение о том, что Игорю "привели ... жену из Пскова, именем Ольгу" 903 годом. Но здесь, скорее всего, он перепутал имена Олега - основателя Русского государства, и Хельгу, поскольку это варианты одного имени. Женитьба Игоря на Ольге могла иметь место около 941 г. (в пользу этого говорит рождение сына Святослава в 942 г.)39. Происхождение Ольги спорно, но наиболее убедительна ее связь с Северной Русью, в первую очередь, с землей Псковщины40. Вместе с Ольгой в Клев прибыла дружина, возглавляемая Свенельдом (косвенным образом это подтверждают дальнейшие события: месть Ольги после убийства Игоря осуществляла дружина Свенельда). Еще один важный персонаж - Асмуд - кормилец (воспитатель) Святослава41. Воспитателем нередко выступал брат матери; подобное было и позднее: Добрыня и его племянник князь Владимир I. Похоже, что брак Игорю был навязан, чтобы подчинить его Северной Руси.
В 943 г. состоялся новый, уже совместный поход "северян" и "южан" против Византии. Были мобилизованы все силы Руси, способные и имеющие право носить оружие - варяги, русь, поляне, словене, кривичи, тиверцы и даже наняты печенеги. Киевским войском руководил Игорь42. Греки предприняли превентивные меры и смогли с помощью даров убедить киевлян прекратить поход43. Но Хельгу, желавший отомстить за свое поражение и надеявшийся получить большие трофеи, не мог с этим смириться. Однако самостоятельно вести войну с Византией он не решился, а со своим войском двинулся через земли хазар на Каспий грабить мусульман. Этот поход стал последним для Хельгу и многих его воинов44.
Договор с Византией уже заключали мужи Игоря в Константинополе, а византийские бояре и сановники записывали их и свои речи. Внимательное прочтение договора 944 г. не оставляет сомнений в том, что начало и конец его составили русы, а основное содержание подготовили греки (в нем изложены лишь обязательства русов перед греками). Из этого следует, что побежденные продиктовали свои условия победителям. Что это - словесная манипуляция или более позднее фальсифицирование документа греками, или же речь идет о явном просчете окружения Игоря, не понимавшего сути того, что оно подписывало? Как бы то там ни было, но все это свидетельствует, в первую очередь, о недальновидности самого князя. Вызывает также удивление тот факт, что в тексте договора нет имен Свенельда и Асмуда45, но это можно объяснить тем, что они в это время находились вместе с Хельгу на Каспии.
Игорь пребывал в полной зависимости от своего ближайшего окружения - бояр - малой дружины. Именно они, испытывая зависть даже к отрокам Свенельда - его вооруженной охране и слугам, которые вернулись из похода с богатыми трофеями, - "изоделися суть оружьемь и порты" (здесь явно прослеживается противостояние двух дружин), спровоцировали Игоря на нарушение установленных правил сбора дани. Идя у них на поводу, Игорь предпринял повторный сбор дани и был убит древлянами46. Летописец, сообщая об этом, допускает явную неточность. Полюдье проходило, как сообщает Константин Багрянородный, с ноября по апрель месяц47. При круговом обходе подвластных Клеву славянских племен собиралась дань, которая, скорее всего, уже была подготовлена и свезена в определенные места князьями - наместниками над славянскими землями (в скандинавском варианте - ярлами), существование которых подтверждает договор с греками48. Смерть Игоря имела место уже
стр. 148
после полюдья, но еще до отправки торгового каравана вниз по Днепру в июне месяце49. Это могло произойти в апреле-мае, когда еще было время для действий, правда, весьма ограниченное, но Игорь мог добраться с малой дружиной лишь до ближайших к Клеву древлян. Лев Диакон сообщает очень важную деталь смерти князя: он был "привязан к стволам деревьев и разорван надвое"50. Зимой деревья очень хрупкие и только весной, когда они оживают и обретают прежнюю гибкость, это можно осуществить.
Традиционно считается, что Мал - правитель древлян и организатор убийства Игоря - был славянским князем. Однако для скандинавов и русов большая часть славян являлась рабами и потенциальным экспортным товаром. Хотя из заявления древлян: "наши князи добри суть"51 видно, что Мал и его окружение не отличались большой алчностью по отношению к подвластному населению.
Месть Ольги убийцам Игоря, которой в летописи посвящено достаточно много места, изобилует деталями, в которых явственно прослеживаются фольклорные мотивы. Создается впечатление, что это цельное произведение, созданное кем-то из киевского княжеского окружения. Но настораживает одно: кто-то вполне сознательно старался представить ее жестокой и вероломной женщиной с садистскими наклонностями. Более того, и сам Игорь в речах древлян представлен алчным человеком, сравнимым с волком. И с ними явно солидарен автор описания мести.
Если мы уберем из текста варианты мести Ольги, то получается совсем иная картина, которую можно свести к следующему: безвольный престарелый князь порядком всем надоел, против него созрел заговор. Мал, будучи князем - наместником великого князя, устранил его при первой возможности и после этого мог претендовать на руку Ольги (против чего та не возражала), а женившись занять киевский престол. С этой целью после совета с древлянами Малом была перебита малая дружина Игоря - боярская верхушка - его опора. В результате обезглавленная дружина великого князя отошла на задний план, а истинным хозяином в Киеве стал Свенельд со своей дружиной. Это позволяет нам понять сложившийся парадокс: погибла часть дружины Игоря, а мстила за это дружина Свенельда. Но Свенельд и Асмуд, не поддержав бунт Мала, жестоко расправились с ним и его окружением. При этом больше всего досталось рядовым древлянам. Каков же результат мести, приписываемой Ольге? На древлян была наложена "тяжкая" дань, но две трети дани получил Клев в лице дружины Свенельда, треть - Ольга (хотя как великая княгиня и правительница страны она должна была получить всю дань)52. Более того, похоже, что ее отправили в почетную ссылку в Вышгород, находившийся относительно далеко от столицы - в 16-ти верстах. Это был град Ольгин, то есть вместо страны ей дали во владение лишь город. А страной правил, опираясь на военную силу, Свенельд. Примечательно, что и при последующих великих князьях Свенельд продолжал сохранять свое особое привилегированное положение в иерархии руководства страной53.
Гибель Хельгу и Игоря во многом изменила расстановку сил. Теперь уже киевская элита во главе со Свенельдом начала претендовать на господство на русских землях. В Киеве к этому времени сформировался особый смешанный тип евразийской дружинной культуры, который сочетал в себе скандинавские, византийские, арабские, венгерские и великоморавские элементы, трансформированные в единое стилистическое направление. Эта культура, распространившись во второй половине X - начале XI в. на всю территорию Руси, стала во многом определять лицо русской цивилизации54.
О том, что присоединение Северной Руси происходило далеко не мирным путем, говорят раскопки археологов. Около середины X в. ряд укрепленных поселений - локальных центров Севера - Надбелье на Оредеже, Курская
стр. 149
Гора в верховьях Луги - прекращают свое существование. Другие - Которск, Передольский погост, Городец под Лугой - испытав пожары, вызванные военной катастрофой, перерастают в древнерусские погосты55. Это наблюдается как раз в тех местах, откуда могла происходить Ольга. Летопись увязывает происходившие здесь изменения с пребыванием Ольги в 947 году56. Но, вероятнее, во главе воинства находился Свенельд. Все завершилось к 954 г. взятием Ладоги57.
Торговля в Северной Руси была поставлена под контроль Клева. Но со скандинавским засильем покончено не было. Скандинавы закрепились в отдельных районах, в частности, в Полоцке, где был известен Рогволод58. Еще в 960-е гг. в войске Святослава говорили на двух языках59. Скандинавские рецидивы имели место и позднее - при Владимире I и Ярославе Мудром, когда те приглашали иностранных наемников60.
В данной работе дано общее, во многом схематичное представление о событиях, происходивших в 940-х гг. на Руси. Дальнейшие исследования данной проблемы позволят более полно и детально представить этот важный период в становлении русской государственности.