Аватарический принцип в греко-римской традиции
В своей компактной, но насыщенной интересными фактами статье «Юлиан и герои» К.Мутти пишет: «Санскритское слово «аватара», выражающее концепцию «эпифании» божественного в человеческой форме, согласно грамматисту Панини буквально означает «нисхождение» Неба на Землю; тот же смысл несет арабское понятие «танзиль», применяющееся в исламской терминологии для «нисхождения» божественного Слова в форме Откровения. Юлиан, со своей стороны, воспроизводит использовавшийся Плотином и Ямвлихом термин “πρόοδος”».
Таким образом, указанная концепция не чужда и средиземноморской античности, и далее К.Мутти перечисляет ее основных «аватар»/«проодосов»: Асклепий, Дионис, Геракл, Ахилл, Александр Македонский и император Юлиан. На четырех последних он останавливается более подробно.
Геракл у древних авторов носит эпитет “σωτήρ τής οἰκουμένης” («Спаситель Вселенной»), его функции космического медиатора и спасителя неизменно подчеркиваются. В этом аспекте он уподобляется Митре. Не вдаваясь в спекуляции на тему, являлось ли средневековое Христианство продолжением Митраизма, К.Мутти сообщает, что мотив Геракла фигурировал в оформлении баптистерия в Парме и кафедрального собора в Фиденце, а также в политическом лексиконе Фридриха Барбароссы. Нельзя ли в этой связи задаться вопросом: может, образ русского Спаса, Спасская башня, одноименные православные храмы, географические названия и календарные даты также несут следы этого Митры-Геракла?
Далее, Ахилл. В Троаде существовал “Ἀχίλλειον”, т.е. своего рода «мазар» этого «святого» (как известно, культ героев в Элладе фактически идентичен позднейшему культу святых в Православии). К нему совершали паломничества, в частности, Александр Македонский, Юлий Цезарь, император Юлиан, причем «гидом» последнего по троянским «святым местам» (они, кроме «Ахиллейона», включали также “ἡρῷον” Гектора и святилище Афины Илии) выступал местный христианский епископ Пегасий! Но это не все. Выше не зря употреблено слово «мазар»: если верить академической биографии султана Мехмета II Фатиха (Franz Babinger. Mehmed der Eroberer und seine Zeit), то мемориал Ахилла посетил и этот выдающийся деятель.
Наконец, Александр Македонсикй и император Юлиан. Именно через союз «и». Ибо когда погиб Юлиан, то из тела его, как пишет, ссылаясь на предание, К.Мутти, воспарили ввысь две души – одна его собственная, другая Александра. Не поэтому ли, спрашивает итальянский автор, Македонец зовется в исламской традиции Зулькарнайном? «Зулькарнайн», стоит напомнить, переводится с арабского как «тот, кому принадлежат две эпохи». Иными словами, кроме жизненного срока, отпущенного историческому Александру Македонскому, за ним подразумевается еще одна экзистенция, которую как раз правомочно отнести к эре Юлиана.
Тем более что биографические характеристики Александра и Юлиана (начальной и конечной точек античного имперского цикла) имеют целый ряд аналогий, главная из которых – это поход на Восток, понимаемый не просто как завоевание, а как высшее религиозное действо, «крестовый поход». «Но Гелиос, - завершает свою статью К.Мутти, - оставил Юлиана у места слияния двух рек, Тигра и Гиндеса, точно так же как [хазрат] Хызр оставил Александра у места соединения двух путей. Империя еще ждет своего Реставратора».
http://evolist.livejournal.com/132575.html