Зарисовка №1
П.С. Арапов, который с 1922 года активно включился в евразийскую переписку и стал деятельным участником евразийских собраний, имел связи не только в окружении П.Н. Врангеля в Брюсселе, но и в Англии, в среде великосветской монархической эмиграции. Периодически он ездил в Лондон, где в доме князей Голицыных (Владимира Эммануиловича и Екатерины Георгиевны) проживала его мать, Д.П. Арапова. Там Арапов познакомился с полковником Петром Николаевичем Малевским-Малевичем, который был связан с Генри Норманом Сполдингом, британским филантропом, теологом и основателем кафедры по изучению восточного христианства в Оксфорде. Кто именно был инициатором обращения к Сполдингу за деньгами на евразийские нужды, неизвестно. Мы знаем лишь, что в конце 1924 года Сполдинг выразил готовность передать определенную сумму на нужды нового христианского движения в среде русских эмигрантов. Малевский был дружен с семьей Сполдинга, причем эта дружба явно не зависела от политических взглядов Малевского и продолжалась после распада евразийского движения. Именно в распоряжение Малевского Сполдинг и передал деньги.
Евразийцы были приятно ошеломлены, когда Арапов во время очередной поездки в Англию сообщил из Лондона о размерах взноса: Сполдинг пожертвовал на евразийство 10 тысяч фунтов стерлингов, причем впоследствии он спонсировал отдельные проекты евразийцев сверх этой суммы. Можно оценить размеры этого пожертвования, сравнив его, например, как это сделал Дж. Смит, с бюджетом Лондонской школы славянских и восточноевропейских исследований: Бернард Пэре руководил этой школой, с большим штатом, арендой помещений и прочими расходами, на годовой грант в 7 тысяч фунтов. Можно добавить, что в середине 1920-х обменный курс доллара и фунта колебался между 3,6 и 4,5 доллара за фунт. Трубецкой сообщал в 1924 году Сувчинскому, что его семья, состоявшая из четырех человек, а также няня превосходно жили на 60 долларов в месяц (очень «буржуйно», как выражался Трубецкой). Разумеется, сумма, равная примерно 40 тысячам долларов, была очень внушительной. Отметим, что в 1925–1927 годах Сполдинг выделил на евразийство не менее 12 тысяч фунтов. Он также финансировал издание газеты «Евразия», а после распада движения оплатил долги евразийских издательств и субсидировал (правда, в значительно меньшем масштабе) деятельность группы Савицкого и бельгийских евразийцев, во главе которых стал племянник П.Н. Малевского-Малевича, Святослав Святославович Малевский-Малевич.
Любопытны мотивы Сполдинга, выделившего значительные средства на такое малоизвестное в Великобритании предприятие, как евразийство. Вполне возможно, что свою роль здесь сыграли рекомендации каких-то титулованных русских в Лондоне. Однако из писем самого Сполдинга Сувчинскому возникает впечатление, что он был очень слабо информирован (или неправильно информирован) о евразийстве и его русском контексте и принимал это движение за то, чем оно не являлось. Вот что писал Сполдинг 12 апреля 1928 года: "Успех евразийства представляется мне фактом чрезвычайной важности не только для России, но и для всего мира. В Индии, в Китае, в Японии, в некоторых исламских государствах поднимается секуляризованная и вестернизированная, фундаментально похожая на российскую интеллигенция: будет ли она следовать матушке России на пути к большевизму или евразийцам в их попытке построить государство на принципах Евангелия? На мой взгляд, это самый важный вопрос нашего столетия, и это привилегия – иметь возможность посодействовать, неважно в насколько малой степени, осуществлению таких целей".
Вероятно, Сполдинг был посвящен в подпольные тайны евразийства, включая контакты последнего с «Трестом». Во всяком случае, в 1928 году Сполдинг упоминает евразийские «неудачи» 1927 года. Возможно, Сполдингу, как и многим евразийцам, импонировала романтика «подполья». Он часто называл себя евразийцем (точнее, к огромному раздражению Святополк-Мирского, «европоазийцем»), обсуждал с Сувчинским стратегию движения и даже написал небольшую книжку, суммирующую взгляды евразийства. Впрочем, сам Сполдинг признавал, что был очень слабо подготовлен к такому предприятию, а книжку написал на основе разговоров с Араповым и Малевичем. Арапов иронически отзывался о способностях Сполдинга именно в связи с обсуждением этой публикации.
(Из книги С. Глебова "Евразийство между Империей и Модерном": http://www.kniga.com/books/preview_txt. … ooks317307)
Добавление: а когда произошел раскол на правых и левых евразийцев в 1929 г., то и Трубецкой с Савицким, и Карсавин убеждали Сполдинга давать деньги именно им (т.е. правым и левым соответственно). Без оксфордских денег газета "Евразия" быстро прекратила существование.
Зарисовка №2
Как известно, Льву Карсавину предлагали в 1929 г. стать профессором Оксфордского университета, но он выбрал Каунас. Кто предлагал? Вот ответ на этот вопрос в новой статье В.И. Шаронова (http://www.ergojournal.ru/?p=2137):
После выздоровления в 1937 году муж знаменитой балерины Тамары Карсавиной (сестры Л.П. Карсавина. - М.М.) известный английский дипломат сэр Джеймс Генри Брюс, имевший титул баронета – устроил Ирину (дочь Карсавина. - М.М.) стенографисткой в Комитет по изучению эмиграции при Королевском институте иностранных дел.
Добавление: тот самый КИМО, где уже работал Тойнби и где знали толк в "русистике". Но тут уж совсем серьезные люди. Если Сполдинга еще можно на первый взгляд счесть странным миллионером-одиночкой, то за Брюсом (!!!) из КИМО (!!!), приглашавшим главного евразийского философа Карсавина в Оксфорд, стояли совершенно определенные спецслужбы...
К чему это я? На заметку. В Оксфорде я буду с 13 по 16 августа и постараюсь выведать, где там работал Сполдинг и помнят ли о нем. И не только о нем...
Кстати, О.Ф. мне кое-что уже предрек на этот счет...
